Там, где нас нет
Гостей, рекомендуется потчевать одинаковыми
бутербродами однообразного фасона и расцветки.
Книга о вкусной и здоровой пище.


Алингина в тот день проснулась не в духе. Примета была самая дурная, да что с того: давненько уж по утрам не бывало добрых знамений. В телевизоре, надрывно хрипело нечесаное крашеное чудовище — к убытку.

Вездесущий кот Арес, наровил заснуть в несвойственных ему местах и в неурочное время. Мыши в доме до того обнаглели, что садились за стол с Бабаенышем и нетерпеливо стучали ложками, пеняя Бабаю за нерасторопность.

А одна, самая продвинутая, ну та у которой глаза как маленькие помидорчики, устроила акцию протеста, против закрытия ИЖевского завода и публично наложила на себя лапы, повесившись в холодильнике.

На столе, не с того не с сего стали появляться диковинные продукты в заморских упаковках. И складывался из этих харчей, совсем уже невиданный пирог.

Корж, намазывался помидорным кремом, а сверху укладывались кусочки мяса от заповедного зверя.

На мясо помещалась трава, по виду уже бывшая в употреблении у соседского быка Понттейлемона.

Далее располагался второй корж. На него, после смазывания яичным кремом с недвусмысленным названием "МойНиз", помещался нарезанный на длинные дольки огурец.

На огурец же, пластался совсем невиданный продукт, почему-то названный сыром. Венчал всё, еще один корж, смазанный яичным кремом со срамным названием.

Пирог нарезался на равные доли и распределялся между сотрапезниками.
- Отпусти меня, чудо-трава! — взвыл Бабай, отрывая лист календаря с цифирью "1" и скручивая из него козью ножку.
бутербродами однообразного фасона и расцветки.
Книга о вкусной и здоровой пище.


Алингина в тот день проснулась не в духе. Примета была самая дурная, да что с того: давненько уж по утрам не бывало добрых знамений. В телевизоре, надрывно хрипело нечесаное крашеное чудовище — к убытку.

Вездесущий кот Арес, наровил заснуть в несвойственных ему местах и в неурочное время. Мыши в доме до того обнаглели, что садились за стол с Бабаенышем и нетерпеливо стучали ложками, пеняя Бабаю за нерасторопность.

А одна, самая продвинутая, ну та у которой глаза как маленькие помидорчики, устроила акцию протеста, против закрытия ИЖевского завода и публично наложила на себя лапы, повесившись в холодильнике.

На столе, не с того не с сего стали появляться диковинные продукты в заморских упаковках. И складывался из этих харчей, совсем уже невиданный пирог.

Корж, намазывался помидорным кремом, а сверху укладывались кусочки мяса от заповедного зверя.

На мясо помещалась трава, по виду уже бывшая в употреблении у соседского быка Понттейлемона.

Далее располагался второй корж. На него, после смазывания яичным кремом с недвусмысленным названием "МойНиз", помещался нарезанный на длинные дольки огурец.

На огурец же, пластался совсем невиданный продукт, почему-то названный сыром. Венчал всё, еще один корж, смазанный яичным кремом со срамным названием.

Пирог нарезался на равные доли и распределялся между сотрапезниками.
- Отпусти меня, чудо-трава! — взвыл Бабай, отрывая лист календаря с цифирью "1" и скручивая из него козью ножку.